Не знаю как у вас, а у меня Троельга ассоциируется с вкусным молоком, густой сметанкой, нежным творожком, которые так любят кунгуряки, да и жители других городов Пермского края. Всегда хотелось посмотреть, на каких таких заливных лугах пасутся троельжанские буренки?! Или дело не в зеленой душистой траве и чистом свежем воздухе, которого там, как говорят, «хоть ложками хлебай», а в людях – трудолюбивых, радушных, предприимчивых?..

ПРИВЫЧНАЯ ЦИВИЛИЗАЦИЯ. Ехать от Кунгура до Троельги 56 километров, сначала по Пермской трассе, затем повернуть налево. Дорога доставит вам огромное удовольствие, до самого села ехать по асфальту, едешь и любуешься уральскими великолепными красотами – тихие причудливые леса, живописные поля, просторные косогоры, неповторимые деревенские пейзажи. Только автобус из Кунгура туда ходит лишь дважды в неделю – четверг и субботу, но жители бывшего Троельжанского поселения пользуются им мало. Добираются попуткой или машиной. Да кого сейчас удивишь своей машиной? К цивилизации местные жители давно привыкли. Не считая основного набора - свет, вода, телефон, интернет, вот и газ уже в Троельге, то и гляди, потянется потихоньку в ближайшие деревни, которые разбросаны недалеко – Нивино, Вачегино, Мясниково и другие.

Ох и хорошо здесь! Сейчас Троельга – современное благоустроенное село со своим налаженным не только бытом, но и производственным комплексом под названием Агрофирма «Труд», дающим и рабочие места, и уверенность в завтрашнем дне. То там, то тут строятся новые коттеджи, прячутся за заборами основательные современные крепкие дома из бетона и кирпича.

Правда, есть в селе и застрявшие во времени местечки, где стоят неказистые покосившиеся избушки и откровенные деревянные развалюхи, напоминающие ту старую деревушку, которой в следующем году исполнится 240 лет. Именно столько лет назад поселились в этих местах первые жители - Вачегины, Головины, Заборских, Загородских, Кузнецовы, Перевощиковы, Ременниковы, Симановы, Синицыны, Столбовы, Сухорословы, Потураевы и другие. Неудивительно, что именно здесь выбрали место первопоселенцы. Местность очень живописная, вся исчерчена малыми реками: Юмыш с притоком Троельгой, Шавляш, Ключевая, Евангелька, Бымки, Сосновка, Угаренка, Полыгарец, подарившими названия поселениям, и ещё множество чистых прудов и голубых озёр. Прямо какая-то сказочная картина рисуется!

РАДИ СЧАСТЬЯ. Да, сейчас здесь вольготно жить, даже крестьянину! Да что там, и из города приезжают сюда на работу, а что уж говорить про дачников, которых здесь пруд пруди! И думается, именно о такой жизни мечтали многие поколения тех же Синицыных, Ременниковых, Столбовых. Ради сегодняшнего счастья они «пахали» от до зари, вкалывали за троих, гнули спины, ломали старый строй, не зная, что их ждёт впереди… Жили в унижении и гнёте, лишённые самого элементарного, страдали, бежали от страха или безысходности, прозябали в изгнании и возвращались вновь с надеждою. И, конечно, воевали, на всех войнах, «не щадя живота своего», как могли, а, выжив, опять во что бы то ни стало возвращались домой, на родную сторонушку, …

Что было для них счастьем? Нам, сегодняшним, живущим в век изобилия и свободолюбия, не понять, наверное, с какими думами они ложились спать, задувая свечу, и с какими мыслями вставали с зорькою, что загадывали в Рождество и под Новый год или, может, совсем не мечтали?

ЕЩЁ ПРИ ЦАРЕ. Андрей Васильевич Столбов из большого древнего кунгурского рода. Есть среди них купцы и мещане, и мастеровые, и крестьяне. Андрей родился в крестьянской семье в деревне Вачегино ещё при царе Александре II, когда его большая семья и все местные жители перестали быть государственными крестьянами. Их деревня была всего на 30 дворов, а вот село Троельга, что в 5 верстах, в два раза больше. Дорогу туда Андрей знал хорошо, он с соседскими мальчишками ходил по ней в начальную земскую школу, которая открылась в 1880 году, позднее, в 1904 году, школа поменьше открылась в деревне Жареной, а в 1911 году – в Нивино. В волости также действовала Полыгорская школа грамоты. Андрей учился хорошо, особенно у него получалось красиво писать, ему нравилось выводить буквы, за что его хвалил местный учитель Василий Иванович Таньжин.

Кроме русского языка, чистописания и арифметики, дети изучали Закон Божий, церковнославянский язык и церковное пение. Для этого несколько раз в неделю в школу приходил батюшка, он же был законоучителем - Александр Федорович Шастин, которого очень уважали местные жители, однако позже он попал под машину репрессий, в 1935 году его арестовали, осудили на 5 лет за религиозную деятельность, в ссылке он и умер.

К отцу Александру же по воскресеньям вся семья Столбовых, как, впрочем, и другие жители, ходили на исповедь и к причастию. Вознесенская церковь была небольшая, а народу собиралось много, из 17 деревень. Андрею очень нравилось смотреть на храм, особенно в солнечную погоду, когда медно-золоченые кресты на куполе и колокольне переливались, отражая лучиками, а сама церковь, каменная, белёная, словно увенчана ротондой с полусферическим куполом и луковичной головкой.

В церкви было всегда тепло, там топили четыре печи, которые называли голландскими. В центре храма иконостас, врата – всё из дерева, резные, золочёные, увешанные большими и малыми иконами с образами. Вообще в храме очень много живописных икон в медно-посеребренных, медно-позолоченных ризах и деревянных киотах за стеклом, отражающим горящие свечи. А этот знакомый запаха ладана, он как-то постепенно обволакивает и погружает в общий хор стройных голосов молящихся. После службы радостные прихожане выходили через решетчатые железные ворота, под мелодичный звон 7 колоколов весом в 94 пуда.

К 18 годам Андрея призвали на сборный пункт новобранцев в Кунгурское уездное по воинской повинности Присутствие. И стал наш Андрей фельдфебелем 31 Кавказской безоружной рабочей дружины. Прослужив царю-батюшке честно и верно с перерывами 10 лет в качестве писаря. 14 января 1916 года фельдфебель Столбов Андрей, замученный болезнями, попал в лазарет города Екатеринодара, солдатская служба – нелёгкая. Так, вернулся 40-летний Андрей домой в Вачегино, с грамотою за личной подписью царя и молодой женой Аграфеной Ивановной.

НА УДИВЛЕНИЕ ВСЕХ посреди деревни вырос большой двухэтажный дом. Наскучался Андрей по земле, по домашнему хозяйству. За всё брался смело, энергично, рачительно. И двор полон скота, и урожай радует. Разрослась и семья. Из множества детей доживут до старости, правда, только три дочери. Анна и Мария, выйдя замуж, уйдут с мужьями в соседние деревни – Мясниково и Заборских, а Елизавета останется жить с матерью и отцом.

СОВЕТЫ. В это время в Троельжанской волости наступило время перемен. В январе 1918 года земская управа была ликвидирована, и по всей волости были созданы Советы во главе с Троельжанским волисполкомом, куда тов. Столбова избрали членом. Грамотность Андрея Васильевича, способность ясно мыслить и понятно излагать, разбираться в текущей ситуации были очень востребованы. Председатель волисполкома т. Кузнецов во многом доверял своему соратнику, ставшему заместителем. И, когда Кузнецов заболел тифом, в то время началась страшная эпидемия по всему округу, Столбов его замещал. Но однажды он пришёл его навестить в заразный барак в Троельге, крепко пожал на прощание потную руку, сам заразился и вскоре скончался.

ПРИМАК. Вдова Аграфена Ивановна с дочерью Лизой остались одни в этом большом доме с хозяйством. В 1925 году к Лизе посватался жених из деревни Лужки. Култышев Степан оказался из большой и бедной семьи, поэтому женившись на Елизавете, пришёл жить к ней дом и взял её фамилию – Столбов. Жили они в любви и согласии, хозяйство вели справно. Их даже считали середняками, что в то время приравнивалось к кулачеству. За это Степана сначала отправили на целый год выполнять принудительные работы, а затем и вовсе выселили вместе с беременной женой, двумя дочками Зоей и Анной, годовалым сыном Колей и тёщей на север.

Добирались до места с большими приключениями, которые чуть не закончились гибелью Елизаветы. Их место ссылки – Усть-Колвинский учлеспромхоз Кизеловского района. Заготавливать лес, сплавлять его по реке и в жару и в холод, без выходных и праздников, по 10-12 часов, без тёплой одежды и впроголодь – это ли не испытание человека на прочность? И так 6 лет! А главное – за что?..

При всей трудности положения семья Столбовых продолжала жить, главное – они были вместе! Там же у них родился ещё сын Павел. Как у них получилось неизвестно, но к 1940 году у них на руках были паспорта на фамилию Култышевых. А это значит, что они могли возвращаться домой, на Кунгурскую землю.

МАЛАЯ РОДИНА. За это время здесь многое изменилось. Все крестьяне работали в колхозах, появилась кое-какая техника, власть успокоилась немного по поводу репрессий, но все же за их оставленный дом заломили такой налог, что легче было построить новый. Так они и сделали. Только этот малюсенький домик строили Култышевы уже в другой, соседней деревне Мясниково, где у Елизаветы жила младшая сестра с семьей, на поддержку которой можно было рассчитывать.

Летом 1941 года рассчитывали заезжать в скромный, но всё же свой дом, осталось только крышу достроить. Но не суждено было Степану увидеть свою семью вновь счастливой в новом доме, грянула война! Так и не закрыв крышу, ушёл он на фронт, а в октябре 1942 года пришла похоронка…

В Мясниково они прожили до 1959 года. Когда Павел вернулся из армии, дом Елизавета продала и уехала жить к детям.

Судьба детей сложилась более удачно. Сейчас потомки Столбовых-Култышевых проживают во многих частях России и за рубежом, но всё равно считают Троельжанскую землю своей малой родиной.

Любовь ДОЛГОРУКОВА

Если вы нашли ошибку на сайте:
1. выделите текст с ошибкой 2. нажмите Ctrl + Enter 3. напишите комментарий